Фото: Комрадс 2012
По просьбе и совету Сергея Назарова решил немного поворошить прошлое и рассказать о своём первом опыте участия в Comrades. Думаю, это будет познавательно и интересно накануне новогосверхмарафона Comrades 2014 года.
Итак, предыстория моего дебюта, как это ни парадоксально, связана отчасти с меркантильными соображениями. Дело в том, что осенью 2000 года у меня была небольшая травма, лечение которой затянулось до середины зимы, из-за чего я не успевал нормально подготовиться к весеннему марафону. К этому времени я владел домом в Альбукерке (США), за который надо было платить ипотеку (с тех пор ненавистное для меня слово). И тут хорошо знакомый мне Сергей Краснощёков позвонил с вопросом, не желаю ли я, наконец, поучаствовать в этом харизматичном старте. Я уже давно испытывал подсознательное желание сделать это (кто из марафонцев не имеет такого желания, тот недостаточно безумен 
).Итак, с середины января 2001 года я начал подготовку к своему первому Comrades. Сразу скажу, что я не стал кардинально менять свою марафонскую методику подготовки и кидаться в крайности тренировочных забегов по 50-60км. Как это ни покажется странным, моей самой длительной пробежкой в той подготовке стали 35 км. Другое дело, что я пробежал только этик «тридцатьпяток» 8 раз, большинство по склонам моего тогдашнего родного Альбукерке на высоте 1700-1900 метров над уровнем моря.
Но вот я в Дурбане. Прилетел в пятницу, за 2 дня до старта, и сразу погрузился в эту атмосферу предстартового безумия Comrades. По неизвестной мне причине сходный ажиотаж наблюдается разве что в Нью-Йорке за неделю до тамошнего марафона. Даже в Чикаго (а мне довелось бывать в обоих местах за несколько дней до соответствующих мероприятий) не было такого. Было такое ощущение, что на рейсе из Йоханнесбурга в Дурбан даже откровенно неспортивные граждане ведут разговоры об этом сверхмарафоне. Я же старался держаться подальше от суматохи, заранее решив для себя, что буду бежать свой забег. Даже особо не утруждал себя изучениям соперников из ЮАР, только знал, что традиционно сильны будут наши Владимир Котов (победитель предыдущего года), Дмитрий Гришин (двухкратный чемпион Comrades конца 90-х), Лёша Волгин, ну, может быть, Григорий Мурзин, ставивший немыслимые рекорды в тренировках.
Для меня больше вопросом было – как начинать? Старт давался в 6 утра, в полной темноте, которая сохранялась минимум первые 50 минут. Пока бежали в городе, ещё было какое-никакое освещение, а за городом было совсем не видно соперников. Поэтому я бежал чисто по ощущениям лёгкости, окружённый чернокожими бегунами. Наших пытался отследить на первых км, но из-за абсолютно бешеного старта многих местных размер и плотность группы были просто немыслимыми держать в поле зрения знакомые силуэты уже не представлялось возможным. Когда же стало более-менее светло, из белых бегунов в нашей группе был только Шарль (Карл) Маттеус (Charl Mattheus), который однажды был вторым в 1995 и победителем в 1997 годах. Это были именно годы забега «вниз», т.е. соперник был как раз, что называется, тот самый. Он-то и поддал газу на одном из затяжных спусков первой трети дистанции. Причём сделал он это, предварительно бросив пристальный взгляд именно на меня, пробежал очередной км, наверное, за 3.20. Забегая вперёд, скажу, что он позже сошёл. А когда после финиша я спросил его, зачем он это сделал, услышал ответ: «Хотел проверить тебя». Ну, что проверил, идиот, хотелось ответить мне, но вежливость не позволила сказать это вслух :). Пока же я только почувствовал, что бежать спуск труднее и уж точно опаснее, чем бежать подъём. И до сих пор утверждаю, что лучшим вариантом для дебюта в Comrades cчитаю именно бег вверх. Хотя сбегать стоит в обоих направлениях. Надо сказать, что для меня, тогда марафонца уровня 2:09-2:11, бег в темпе по 3.40-3.45/км было довольно лёгким занятием, поэтому когда рассвело, я вовсю наслаждался видами красот южноафриканской природы: то холмы слева, то безумно красивая долина справа. Вся растительность – понятное дело – совершенно другая, чем у нас. Думаю, что если бы к картине добавились жирафы, носороги иди другая колоритная фауна, то можно было бы писать эссе об исключительной оригинальности мероприятия. Но и без этого оно уже неповторимо. Кстати, по этому поводу у меня есть ещё одна рекомендация бегунам, нацеливающимся на Comrades: выбирайте такой темп бега, чтобы минимум до середины дистанции вам было легко так, чтобы вы могли наблюдать и наслаждаться видами природы по сторонам. В этом случае вы сможете достичь наилучшего результата и, самое главное, наибольшего наслаждения своим бегом на Comrades. Этот постулат (если позволите так это назвать) подтверждён ещё пятью моими выступлениями в этом забеге, в том числе двумя не очень удачными.
Пока же я единственное, чем я был слегка озабочен – это довольно большим отставанием от лидеров. Да-да, Comrades настолько бешено популярен в этой стране, что промежуточный финиш на середине дистанции для многих тоже является пределом мечтаний, точнее, факт пересечения этой отметки первым. Мы же проигрывали лидерам на середине дистанции, если мне не изменяет память, около 2 минут. В реальности, после этой магической точки скорость лидеров (как и запасы их энергии) подают довольно резко, потому что мы стали приближаться к ним со скоростью маленького Мука в сапогах-скороходах. Если до этого за 15км с 30 по 45км мы отыграли минуту, то на следующие 2 минуты у нас ушло менее 10км. Правда, последние из 2 лидеров ещё боролись до отметки 19км до финиша, но это были как раз не те, кто старался победить на половине, а те, кто реально боролись за попадание в первую 10-ку.
Хочу упомянуть ещё одну особенность Comrades, и моего дебюта в нём. Дело в том, что как и в любом ожидаемо жарком сверхдлинном забеге, я старался наполнить организм жидкостью, занимаясь предстартовой гипергидратацией, а по-русски говоря – много пил изотоника и т.п. Что же, расплата за слепое следование стандартным рекомендациям пришла довольно скоро. Старт в Питермаритцбурге, расположенном на высоте 600м над уровнем моря, происходит при довольно прохладной погоде, около 8 градусов С. Многие даже бегут в футболках с длинным рукавом или специальных полупрозрачных балахонах, которые потом летят на обочину через 30-50 минут после начала бега. Так вот эта самая прохлада вызвала у меня первый позыв к облегчению по-маленькому уже через 40 минут после старта. Надо признать, что я был далеко не первым, кто остановился на обочине по этой причине. Но когда это стало происходить каждые 30-40 минут, я подумал, а не открыл ли кто-то там внутри меня некий краник, который потихоньку подтекает? Так или иначе, но в итоге мне пришлось остановиться 4(!) раза, думаю, это минимум 2 минуты. Но на этом мои приключения не закончились. Я тоже человек, и когда-то и по большой нужде могу захотеть. Плохо, когда такое желание приходит во время забега, в котором рассчитываешь победить. Но тут мне на помощь пришло явление, по которому назван этот пробег. Comrades – это «товарищи». Заветную таблетку имодиума мне достал человек с грузовика для прессы (после того, как я им крикнул, что мне нужно). Это был некто John Hamlet. Это сейчас мы друзья не только в ФБ, но и в жизни. Но тогда он был тренером бегуна по имени Andrew Kelehe, о котором речь пойдёт чуть позже. И именно John достал мне нужное средство, позволившее мне продолжать соревнование без остановки.
Пока же всё у меня складывалось радужно, особенно, когда я забежал на вершину Cowie’s Hill – последнего затяжного (около 1км) подъёма трассы «вниз» перед ещё более затяжным спуском. Я всё время пишу «вниз» в кавычках, поскольку вот какая есть особенность. Как я уже упоминал, старт забегу происходит на высоте чуть более 600м. Дальше, двигаясь вверх-вниз, бегуны к 20км поднимаются до отметки 850м и пройдя короткий относительно ровный участок, начинают спускаться. Но это не ровный спуск, дорога продолжает петлять и идти вверх-вниз. И к отметке почти 60км трасса находится примерно ещё на той же высоте, что и старт. И дальше начинается самое «веселье» того самого забега вниз. А именно, за последующие 25км есть только три подъёма – один большой (тот самый Cowie’s hill – около 1км) и пара подъёмов поменьше, в сумме – не более 2км. А остальное – всё спуски, на отдельных участках они достигают убийственной крутизны. Сейчас объясню, поему я употребил именно это слово. Когда я первым взобрался на Cowie’s, то меня переполняли смешанные чувства эйфории и немного настороженности. Последнее было связано с ощущением, что всё складывалось немного легче, чем я ожидал. За 18км до финиша я стал единоличным лидером в легендарном Comrades, и мне оставалось всего ничего – добежать этот спуск. Но справедливости ради следует сказать, что я всё же испытывал некоторые мучения. И связаны они были не с терпением физической усталости, а с перенесением болей в четырёхглавых мышцах, проще говоря – в передних поверхностях бедер. И вот тут началось самое интересное.
Как в выражении «марафон начинается после 32 километра» для меня Comrades начался за 18км до финиша. Надо сказать, что здесь километровые отметки показывают не преодолённую дистанцию, а сколько этих километров осталось до финиша. Хотя и стал единоличным лидером, но бежавший вторым Andrew Kelehe ни разу не находился далее 30м позади меня. Это было очень удачной позицией для атаки, которую тот предпринял по сигналу своего тренера, лично наблюдавшего картину развертывания забега. Конечно, была небольшая несправедливость в том, что кто-то ехал на грузовике для прессы и анализировал ситуацию, а затем подал сигнал, когда нужно было выходить вперёд. Но это было сделано настолько тактически красиво (что я сам люблю), что впоследствии у меня и мысли не возникло подавать протест. А произошло вот что.
Вскоре после начала моего лидерства трасса выходила на многополосное платное шоссе (до этого она проходила по второстепенной петляющей дороге). И тут крутизна спуска увеличилась настолько, что мои боли в четырёхглавых мышцах, «забитых» на более ранних километрах забега, превратились практически в «почти судороги». В этот момент Kelehe резко увеличил скорость и вышел вперёд. Причём бежал он настолько быстро, что я даже не предпринял попытки последовать за ним, поскольку чувствовал, что это может закончиться судорогами мышц ног и — как следствие – досрочным завершением моей гонки. Поэтому мне пришлось банально сдерживать себя, пытаясь сохранить свои «отбитые» мышцы бедер. Помните резкое ускорение Шарля Маттеуса на первой трети дистанции? Это как раз было одним из моментов, не позволивших мне держаться за новым лидером на этом этапе. В итоге за последующие 5км я отстал от него на целых 90 секунд, или полных полторы минуты! И хотя дальше крутизна спуска стала поменьше, всё же я продолжал мучиться от болей в бёдрах и нисколько не приближался к Kelehe. И хотя я ненавижу жалеть себя в минуты терпёжки на дистанции, тут я успокаивал себя, что и второе место в дебюте Comrades – тоже неплохо. Однако, на этом всё не закончилось. Интрига возобновилась за 5,5км до финиша.
Здесь трасса делает плавный изгиб и имеет полукилометровый подъём, поэтому видимость вдаль очень хорошая. Так вот впереди не было видно никого. Зато мои «секунданты» Сергей и Рэй де Вриз (Ray de Vries) криком сообщили мне: «Вова догоняет!». Имелся в виду Владимир Котов, в чём я сам немедленно убедился, оглянувшись назад. Я не упоминал, что все наши русские гранды Comrades (Гришин, Котов и компания) бежали в другой группе в минуте позади. И я об этом знал. Но тут, когда я уже смирился со вторым местом, меня догонял ветеран, пусть даже такой заслуженный. Я не хотел этого допускать, поэтому закрыл забрало (выражение из книги «Последний круг» о Петре Болотникове) и попытался ускориться. Благо, спуск сменился подъёмом, после которого оставалось менее 5км более пологого участка трассы. Больше я не смотрел назад, решив отдать всё, что во мне осталось, борьбе теперь уже за второе место. Когда трасса перешла на улицы Дурбана, зрительская толпа иногда смыкалась настолько плотно, что казалось, мне надо будет прорываться сквозь них. Не следует забывать, что побеждал чёрный бегун, да ещё местный, а это в истории Comrades происходило всего 2 или 3 раза. Ведь в пригороде Дурбана — только чернокожее население, понимаете, без всякого расизма. Так вот люди расступались перед ехавшим впереди меня мотоциклом, но практически тут же смыкались передо мной. Я с трудом пробрался до так называемой Зелёной мили (Green Mile), это последняя миля перед вбеганием на стадион, где находится финиш. Здесь трасса отгорожена, и ничего невозможно слышать, кроме оглушительного шума зрителей. Надо признать, что это же происходит и на трассе, когда она проходит через многочисленные посёлки и деревни. Там люди не просто выходят поприветствовать бегунов. Некоторые устраивают целые представления, разбивают лагерь с барбекю или просто стоят и дудят в болельщицкие дудки, трещат трещотками или бьют в барабаны, сами представьте, что может быть. Для местных жителей Comrades – что-то вроде футбола для бразильцев, только происходит это раз в году. А к финишу накал страстей достигает апогея, поэтому бежишь как в состоянии нирваны напополам с мучениями. Именно на Зелёной миле, проходящей на очень широкой прямой улице, я снова увидел лидера. До него оставалось около 200 метров. К сожалению, я не мог себе представить, что снова смогу приблизиться к нему, и оставалось слишком мало дистанции, чтобы догнать его. Я финишировал под оглушительный рёв трибун с результатом 5:26.29 всего в 37 секундах позади лидера и в 53 секундах впереди Котова. Наши результаты (первых 3 участников) значительно превышали результат победителя забега «вниз» предыдущих 15 лет, и уступали рекорду трассы около минуты (у Kelehe). Но то уже было неважно, просто отмечаю своё «везение» в том году.
Ощущения после финиша передать невозможно, можно только почувствовать. Поэтому просто приглашаю всех читающих марафонцев и не только попробовать ощутить это самим. Про себя же скажу, что победить в тот день мне не позволил не Andrew Kelehe, блестяще завершивший свою многолетнюю карьеру на Comrades, а моя банальная неопытность в беге под гору. Могу с уверенностью сказать, что ключ к успешному выступлению в забеге «вниз» лежит в способности противостоять разрушающему воздействию спусков на опорно-двигательный аппарат, а также подготовленность этого самого аппарата к трудностям трассы. Чтобы приобрести это знание, мне потребовался этот единственный Comrades. Спустя 6 лет, в своём следующем забеге «вниз» я победил с отрывом в почти 10 минут и результатом 5:20.41 (не 49 сек, как это часто пишут), побив державшийся 20 лет рекорд трассы легендарного Брюса Фордайса (Bruce Fordyce).
Я постарался сделать свой рассказ, как бы он звучал, если бы мы сидели в кафе за чашкой кофе или в баре за кружкой пива. Надеюсь, вам понравилось чтение, и я не оскорбил никого подробностями своего участия в этом соревновании, ведь и из этого состоит приключенческий бег, к которому, несомненно, относится и Comrades. Надеюсь также, что мой опыт поможет тем, кто решится на это нелегкое испытание себя. Поверьте, это стоит того, чтобы почувствовать изнутри атмосферу Comrades, его ауру и магическую привлекательность для истинного любителя бега.
Леонид Швецов.
